Все газеты Парижа, 10 ноября 1933 года вышли с крупными заголовками: «Бунин - Нобелевский лауреат». Каждый русский в столице Франции, даже не читавший Бунина, воспринял это как личный праздник. Ибо самым лучшим, самым талантливым оказался соотечественник! В парижских кабачках в тот вечер были русские, которые порой на последние гроши пили за «своего».

В 1922 году жена Ивана Алексеевича Бунина - Вера Николаевна Муромцева записала в дневнике, что Ромен Роллан выставил кандидатуру Бунина на получение Нобелевской премии. С той поры Иван Алексеевич жил надеждами, что когда-нибудь он будет отмечен этой премией.

В день присуждения премии Иван Алексеевич Бунин в «синема» смотрел «веселую глупость» - «Бэби». Вдруг темноту зала прорезал узкий луч фонарика. Это разыскивали Бунина. Его вызывали по телефону из Стокгольма.

«И сразу обрывается вся моя прежняя жизнь. Домой я иду довольно быстро, но не испытывая ничего, кроме сожаления, что не удалось посмотреть фильм. Но нет. Не верить нельзя: весь дом светится огнями. И сердце у меня сжимается какою-то грустью. Какой-то перелом в моей жизни», - вспоминал сам Бунин.

Волнующие дни в Швеции. В концертном зале в присутствии короля, после доклада писателя, члена шведской академии Петра Гальстрема о творчестве Бунина, ему вручена папка с Нобелевским дипломом, медаль и чек на 715 тысяч французских франков. Нобелевская премия по литературе была вручена писателю «За строгое мастерство, с которым он развивает традиции русской классической прозы».

Возвратившись во Францию, Бунин чувствует себя богачом и, не жалея денег, раздает «пособия» эмигрантам, жертвует средства для поддержки различных обществ. Наконец, по совету доброжелателей, вкладывает оставшуюся сумму в «беспроигрышное дело» и остается ни с чем.

Друг Бунина, поэтесса и прозаик Зинаида Шаховская в мемуарной книге «Отражение» заметила: «При умении и малой доле практичности премии должно было хватить до конца. Но Бунины не купили ни квартиры, ни виллы». В отличие от Горького, Куприна, Толстого, Иван Алексеевич не вернулся в Россию, несмотря на увещевания московских «гонцов». Он не приезжал на Родину никогда, даже туристом.