Произошел пожар на заводе боевых отравляющих веществ в Новочебоксарске

Новочебоксарск - небольшой город в пяти километрах от столицы Чувашии. Утром 28 апреля 1974 года город мог не проснуться. Одним из основных видов продукции новочебоксарского завода «Химпром» был VR, отечественный аналог ВИ-газа или VX - боевого отравляющего вещества нервнопаралитического действия. Он в 300 раз токсичнее фосгена, использовавшегося во время первой мировой войны. На самом деле, вовсе не газ, а бесцветная густая жидкость. Перед применением распыляется в грубодисперсный аэрозоль.

Этот газ способен проникать в организм через органы дыхания и через кожу. Среднесмертельная концентрация при действии через органы дыхания составляет 0,01 мг мин/л, среднесмертельная доза при попадании на кожу - 0,1 мг/ кг. Крупного мужчину, весящего около 100 килограммов, убьют 10 миллиграммов жидкости, попавшие на кожу. Смерть наступает через 10-15 минут после проникновения ОВ в организм.

Цеха работали в ночную смену. Исполняющий обязанности начальника смены цеха № 83 Николай Голубов находился на третьем этаже корпуса № 352 в центральной щитовой. После полуночи дежурный сделал обход. Зашел в корпус, проверил, доложил, что все нормально. Примерно минут через сорок Голубову позвонила и.о. мастера Валентина Соснова из 351-го корпуса и сообщила о признаках возгорания в цехе № 82.

Через некоторое время она перезвонила и подтвердила: «Есть возгорание, слышны хлопки в очаге пламени». Голубов приказал сотрудникам прекратить работу и принялся обзванивать руководство. Чтобы уменьшить приток воздуха к очагу, выключили вытяжную вентиляцию. Впоследствии ее пришлось снова запустить, так как помещения заволокло густым дымом и видимость упала до нуля.

Руководители - начальник цеха № 83 Юлия Порошина, главный инженер производства Виктор Романов, главный технолог Георгий Леонов, начальство цеха № 82 - прибыли почти одновременно и Голубов с облегчением сложил с себя полномочия «главного по пожару». Вместе с технологом Валерием Кудряшовым он отправился на разведку. Начали с санпропускника, и далее по технологической цепочке дошли до пылающего склада готовой продукции.

Рабочим химзавода не удалось справиться с огнем самостоятельно и около часа ночи на «Химпром» вызвали пожарных. Диспетчер Нина Ильина направила на «Химпром» два расчета. За заместителем начальника отделения пожарной охраны послали машину. Прибывшие расчеты несказанно удивили сотрудников предприятия - из средств химзащиты у них были только боевки сапоги и промышленные противогазы. У водителей пожарных машин - сапоги и гимнастерки. Тем не менее огнеборцы приступили к пожаротушению.

Водитель пожарной части Петр Антонов подогнал пожарную машину к складу с южной стороны рядом с железнодорожными путями. В стене склада зиял пролом, из которого вырывались сполохи пламени. Взрывались начиненные боевым ОВ авиабомбы. Взрывчатки в них не было, но герметично укупоренная начинка вскипала от нагрева, давление в корпусах авиабомб повышалось и происходил взрыв. Из пламени вылетали стабилизаторы и выбивали стеклоблоки из стен.

К месту пожара на служебной машине прибыл заместитель начальника отделения пожарной охраны № 17 Леонид Арисов. По пути к предприятию захватили инструктора по профилактике Михаила Полякина в качестве консультанта. Но последний, зная о содержимом горящего склада, не приблизился не только к очагу пожара, но даже к штабу пожаротушения.

В 2 часа ночи закончилась смена Николая Голубова, пришла следующая. Ее мастер Михаил Перминов и Голубов собрали сотрудников и отправились на помощь пожарным. Рабочие находились в несколько лучшем положении, чем пожарные: у них были защитные костюмы Л-1 и КИПы. Но от разлетающихся осколков и они не защищали. По ходу дела выяснилось, что тушить химические боеприпасы водой нельзя. Но не тушить - тоже нельзя.

Под утро, когда на помощь прибыло еще несколько пожарных машин, решено было все-таки гасить пламя водой. Но напор в заводских противопожарных кранах был слабым, воду подали от машин. Взрывы в горящем помещении продолжались.

Пламя продолжали заливать всю ночь. Арисов распорядился сменять пожарных, но некоторые, как Евстафий Арсентьев, выстояли до конца. При выходе из горящего склада имелся порожек, высотой около 30 см. К исходу ночи пол до самого верха порожка залило водой и «продуктом», вылившимся из лопнувших авиабомб.

Наконец, к десяти часам утра пламя было потушено. Участникам пожаротушения - пожарным и рабочим - приказали снять одежду. Позднее ее сожгли. Людей отправили в больницу. Кого-то сразу с завода, за кем-то пришлось отправлять машину домой. Четверо суток у сгоревшего склада оставались пожарные машины. Их вернули в депо только после тщательной дегазации.

Причиной пожара признали неисправный кабель не выключенного на ночь сварочного аппарата. Сотрудники завода грешили на стоявших в карауле у вагонов солдат. Дескать, бросили окурок, оно и полыхнуло. Но военные сразу отмели всякие предположения об их причастности к данному пожару.

Со всех участников тушения взяли подписку о неразглашении. Из регистрационной книги ВПЧ-1 и ВПЧ-2 изъяли записи о выезде на «химический» пожар. Список ликвидаторов пожара участники восстанавливали по памяти.