Священник Русской православной церкви. Проповедник. Создатель и бессменный руководитель рабочей организации «Собрание русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга». Организатор январской рабочей забастовки и массового шествия рабочих к царю с петицией, в которой перечислялись их требования, закончившегося расстрелом рабочих и положившего начало Первой русской революции 1905-1907 годов.

Георгий Гапон родился 17 февраля 1870 года в поселке Белики, Украина. Детство прошло в родном селе, где занимался крестьянским трудом и, помогая родителям, пас овец, телят и свиней. С детства религиозен и отличался склонностью к мистике, любил слушать рассказы о жизни святых и мечтал, совершать чудеса. Наибольшее впечатление на него произвел рассказ о святом Иоанне Новгородском, которому удалось оседлать беса и съездить на нем в Иерусалим. Мальчик стал мечтать о том дне, когда и ему представится случай «поймать черта».

В возрасте семи лет Гапон отдан в начальную школу, где проявил большие способности к учебе. По совету сельского священника родители решили отдать сына на обучение в духовное училище. Успешно сдав вступительный экзамен, поступил во второй класс Полтавского духовного училища. В училище отличался любознательностью и являлся одним из лучших учеников. Преподаватель училища Иван Трегубов, бывший известным толстовцем, давал ему запрещенные сочинения Льва Толстого, которые оказали на него большое влияние.

По окончании духовного училища Георгий Гапон поступил в Полтавскую духовную семинарию. Во время учебы в семинарии оказался под воздействием другого толстовца - Исаака Фейнермана, пришедшего из Ясной Поляны. Продолжая учебу в семинарии, стал открыто высказывать толстовские идеи, что привело его к конфликту с семинарским начальством. Ему пригрозили лишением стипендии, в ответ на что заявил, что сам отказывается от стипендии, и стал подрабатывать частными уроками. В 1893 году успешно окончил семинарию, однако из-за конфликта не получил диплома первой степени, дававшего право на поступление в Томский университет. По окончании семинарии устроился работать в земской статистике и продолжал подрабатывать частными уроками.

В 1894 году Гапон рукоположен сначала в дьяконы, а затем и в священники. По решению епископа Илариона получил должность священника в бесприходной церкви Всех Святых при полтавском кладбище. В качестве священника проявил незаурядный талант проповедника, и на его проповеди стало стекаться множество народа. Стараясь согласовывать свою жизнь с христианским учением, помогал беднякам и соглашался безвозмездно совершать духовные требы для бедных прихожан из соседних церквей. В свободное от богослужений время устраивал собеседования на религиозные темы, которые собирали множество слушателей, хотя его церковь и была бесприходной. Растущая популярность молодого священника привела к его конфликту со священниками соседних приходов, которые стали говорить, что похищает у них паству. Со своей стороны, священик обвинял их в фарисействе и лицемерии.

В 1898 году от внезапной болезни умерла молодая жена Георгия Гапона. Осталось двое маленьких детей - Мария и Алексей. Это событие стало поворотным моментом в его жизни. Чтобы избавиться от тяжелых мыслей, поехал в Санкт-Петербург поступать в духовную академию. Хотя диплом второй степени не давал ему права на поступление в академию, сумел заручиться поддержкой епископа Илариона, который состоял в дружеских отношениях с обер-прокурором Святейшего Синода Константином Победоносцевым. Получив рекомендательное письмо от Илариона, явился к Победоносцеву и по его протекции и протекции товарища обер-прокурора - Владимира Саблера поступил на первый курс академии.

Однако учеба в духовной академии быстро разочаровала Гапона. В преподаваемых предметах видел только мертвую схоластику, которая не давала ему ответа на вопрос о смысле жизни. Лишившись душевного равновесия, забросил учебу и летом 1899 года уехал поправлять здоровье в Крым. В Крыму посещал местные монастыри, раздумывая, не уйти ли ему в монахи, однако решил, что жизнь в монастыре несовместима со служением народу. Большое влияние на него оказало знакомство с художником Василием Верещагиным, который советовал ему сбросить рясу и работать на благо народа, и либеральным армянским публицистом Григорием Джаншиевым.

Вернувшись в Санкт-Петербург, Георгий Аполлонович начал участвовать в благотворительных миссиях, занимавшихся христианской проповедью среди рабочих. В это время в городе действовало Общество религиозно-нравственного просвещения, которое в то время возглавлял протоиерей Философ Орнатский, и Гапону предложено принять участие в его работе. В 1899 году начал выступать в качестве проповедника в Церкви Милующей Божьей Матери в Галерной Гавани на Васильевском острове. Старостой этой церкви в то время являлся Владимир Саблер.

Проповеди Гапона собирали множество людей, и нередко церковь не вмещала в себя всех слушателей, число которых достигало две тысячи. Галерная Гавань являлась местом обитания питерских босяков, и священник нередко проводил целые дни, общаясь с обитателями горьковского «дна». В своих проповедях исходил из той мысли, что труд есть основа и смысл жизни, и старался пробудить в слушателях сознание своего человеческого достоинства. Однако не был доволен своей деятельностью проповедника. Сталкиваясь с бедняками, стал задаваться мыслью, как реально помочь этим людям вернуться к человеческой жизни.

В это время Георгий Аполлонович Гапон составил свой первый проект общества взаимопомощи. Общество предполагалось назвать «Обществом ревнителей разумного-христианского проведения праздничных дней», и оно должно сплотить верующих в подобие христианского братства. Написанный им устав этого общества включал в себя параграф о материальной взаимопомощи его членов. Однако устав не утвердило церковное начальство, и тогда священник ушел из Общества протоиерея Орнатского.

В 1900 году Гапон назначен на должность настоятеля сиротского приюта святой Ольги, а также законоучителя и священника приюта Синего Креста. Эти приюты содержались на пожертвования людей высшего света, и вскоре молодой священник приобрел популярность в петербургских придворных кругах. Несколько раз приглашался служить на торжественных праздниках вместе с Иоанном Кронштадтским, который произвел на него сильное впечатление. В другое время служил литургию с ректором духовной академии, будущим патриархом Сергием. Нередко посещал проходившие под председательством Сергия Религиозно-философские собрания в Петербурге.

Одновременно Георгий Гапон продолжал работать в среде питерских рабочих и бедняков, среди которых скоро приобрел огромную популярность. Ему нередко случалось отстаивать бедного человека от различных несправедливостей, чем вызывал к себе нерасположение и вражду со стороны власть имущих.

В 1902 году Гапон составил новый проект системы благотворительных учреждений. Проект предусматривал создание трудовых колоний для реабилитации безработных босяков, образцом для которых послужил Кронштадтский Дом трудолюбия. На эту тему написал доклад для подачи императрице Александре Федоровне. Доклад одобрен градоначальником Николаем Клейгельсом, однако не получил дальнейшего хода.

Летом того же года из-за конфликта с попечительным советом Георгий Аполлонович отстранен от должности настоятеля приюта Синего Креста. В ходе обострившегося конфликта настроил свою многочисленную паству против попечительного совета. Уходя из приюта, забрал с собой окончившую курс воспитанницу Александру Уздалеву, которую впоследствии сделал своей гражданской женой. В том же году отчислен с третьего курса академии, причем причиной исключения стала несдача переходных экзаменов. Председатель попечительного совета Николай Аничков написал на него донос в Охранное отделение, и Гапон вызван туда на допрос. Это событие послужило поводом для его знакомства с Департаментом полиции.

Осенью 1902 года Гапона познакомили с начальником Особого отдела Департамента полиции Сергеем Зубатовым, который занимался созданием подконтрольных полиции рабочих союзов, и священнику предложили принять участие в этой работе. Цель состояла в том, чтобы созданием легальных рабочих организаций парализовать влияние, оказываемое на рабочих революционной пропагандой.

Георгий Гапон посещал собрания зубатовского общества, беседовал с Зубатовым и его учеником Соколовым, а затем совершил поездку в Москву, где ознакомился с деятельностью московской зубатовской организации. По итогам этой поездки написал доклад, где подвергал критике существующие зубатовские организации и предлагал основать новое рабочее общество по образцу независимых английских профсоюзов. Главная идея состояла в том, что зубатовские общества слишком тесно связаны с полицией, что компрометирует их в глазах рабочих и парализует рабочую самодеятельность.

Осенью 1902 года Гапон восстановлен в духовной академии по протекции митрополита Антония, который оказывал ему покровительство. В 1903 году успешно окончил академию, написав дипломную работу на тему «Современное положение прихода в православных церквах, греческой и русской», и получил должность священника при тюремной церкви святого Михаила Черниговского Городской пересыльной тюрьмы.

После отставки Зубатова, Гапон принялся за воссоздание зубатовской организации на новых началах. Собрав группу инициативных рабочих, предложил им «бросить форму московской организации, освободиться от опеки административных нянек и создать материальную независимость». Предложение поддержано рабочими, и 30 августа 1903 года на Выборгской стороне на деньги рабочих открыта первая чайная-клуб, ставшая центром нового общества. Встав во главе организации, священник быстро удалил из него ставленников Зубатова и назначил на все ответственные посты своих людей. В феврале 1904 года министерство внутренних дел утвердило написанный им устав профсоюза, и вскоре торжественно открыт под названием «Собрание русских фабрично-заводских рабочих города Санкт-Петербурга».

Оказавшись во главе рабочего Собрания, Георгий Гапон развернул активную деятельность. Формально Собрание занималось организацией взаимной помощи и просветительством, однако  священник придал ему иное направление. Из числа верных рабочих организовал особый кружок, который называл «тайным комитетом» и который собирался на его квартире. Ближайшими соратниками по «тайному комитету» являлись рабочие Иван Васильев и Николай Варнашев. На собраниях кружка читалась нелегальная литература, изучалась история революционного движения и обсуждались планы будущей борьбы рабочих за свои права. 

Первое время дело организации продвигалось туго, и до весны 1904 года численность Собрания не превышала нескольких сот человек. Стремясь расширить свою организацию, Гапон стал искать связей с влиятельными рабочими, которые могли бы привести в Собрание новых членов. Ему удалось привлечь к работе в Собрании влиятельную группу рабочих с Васильевского острова, известную под названием группы Карелина. Ведущую роль в этой группе играли супруги Алексей и Вера Карелины. В большинстве это были люди, прошедшие через социал-демократические кружки, но имевшие тактические расхождения с социал-демократической партией. Их объединяла нелюбовь к партийной интеллигенции и стремление найти пути для открытой деятельности в рабочих массах.

В марте 1904 года Георгием Гапоном и рабочими Васильевым, Варнашевым, Кузиным и Карелиным принята так называемая «программа пяти», ставшая тайной программой организации. Программа, содержавшая в себе как экономические, так и политические требования, впоследствии целиком вошла в состав петиции, с которой рабочие шли к царю 9 января 1905 года. 

Группа Карелина оказала решающее влияние на дальнейшее направление деятельности «Собрания». Внутри руководства карелинцы образовали своего рода оппозицию, которая вынуждала Гапона считаться с ее требованиями. С мая 1904 года началось открытие новых отделов «Собрания» в разных частях города. Всего до конца года открыто одиннадцать отделов.

Летом 1904 года Гапон в нарушение устава попытался распространить деятельность «Собрания» на другие города России. С этой целью совершил поездку в Москву, Киев, Харьков и Полтаву. В Москве и Киеве посещал местные зубатовские организации и в присутствии рабочих критиковал их деятельность, ставя в пример успехи своей рабочей организации в Петербурге. При этом убеждал рабочих отказаться от связей с администрацией и организоваться на началах самодеятельности, обещая свое содействие при проведении нового устава.

Об этой деятельности священника стало известно местной администрации. По распоряжению московского генерал-губернатора Сергея Александровича Гапон арестован и выслан из Москвы, и на него написан донос министру внутренних дел, уличающий его в неуставной деятельности. Похожая история произошла в Киеве, где генерал-губернатором являлся старый знакомый Николай Клейгельс.

Осенью 1904 года по инициативе либерального «Союза освобождения» в стране началась кампания земских петиций. Георгий Аполлонович 28 ноября на собрании председателей отделов «Собрания» предложил выступить с рабочей петицией. Предложение принято большинством голосов, причем решение о содержании и способе подачи петиции оставлялось на усмотрение Гапона. В декабре вопрос о подаче петиции привел к расколу в руководстве «Собрания». Штабная оппозиция во главе с Карелиным и Карелиной настаивали на немедленной подаче петиции, тогда как священник и его сторонники считали ее преждевременной.

Гапон полагал, что подача петиции, не подкрепленная восстанием массы, приведет только к аресту руководства «Собрания» и закрытию его отделов. Поэтому считал необходимым как следует подготовить рабочую массу к выступлению. В это время у него сложился план создать по всей России сеть потребительских кооперативов, с помощью которых рассчитывал сорганизовать рабочих других городов, а также крестьян. Однако оппозиция полагала, что именно теперь наступил тот самый момент, когда рабочие должны выступить со своими требованиями, и что другого случая может не представиться.

В этот период с Путиловского завода по решению мастера Тетявкина уволено четверо рабочих - членов «Собрания»: Сергунин, Субботин, Уколов и Федоров. По утверждению администрации, уволены на законном основании. Однако в среде рабочих распространился слух, что уволены за принадлежность к гапоновскому «Собранию». Инцидент с увольнением рабочих рассматривался в Нарвском отделе, и там принято решение, что уволены незаконно, о чем было доведено до сведения Гапона.

Вернувшись из Нарвского отдела, Георгий Гапон заявил своим сотрудникам, что видит в увольнении вызов, брошенный «Собранию» со стороны капиталистов. А также сказал, что «Собрание» должно вступиться за своих членов и что в противном случае оно ничего не стоит и сам из него выйдет. В конце декабря состоялось заседание руководителей отделов «Собрания» на Васильевском острове, на котором обсуждался вопрос о путиловском инциденте. По итогам заседания принято решение послать три депутации: одну - к директору завода Смирнову, другую - к фабричному инспектору  Чижову и третью - к градоначальнику Фуллону.

В принятой резолюции от заводчиков требовали восстановить на своих местах уволенных рабочих и уволить мастера Тетявкина. В случае отказа в выполнении требований рабочие заявляли, что не ручаются за сохранение в городе порядка. После принятия резолюции в более узком кругу руководителей «Собрания» поднят вопрос о петиции. Гапон и на этом заседании оказался против петиции, убеждая рабочих вести только стачку. Оппозиция же считала, что именно сейчас наступил самый удобный момент.

Несмотря на отказ администрации и фабричной инспекции, Георгий Гапон до последнего момента надеялся на мирное урегулирование конфликта. Возлагал свои надежды на Фуллона, который вел переговоры о восстановлении рабочих с Сергеем Витте. Однако вопреки его ожиданиям, требования так и не были удовлетворены. На собрании в Нарвском отделе 15 января принято решение о начале забастовки, и 16 января Путиловский завод встал. Одновременно гапоновские рабочие начали печатать и распространять по заводам Петербурга списки широких экономических требований к администрации.

Через два дня Георгий Аполлонович во главе депутации явился к директору Путиловского завода Смирнову и зачитал ему список экономических требований. По поводу каждого пункта требований давал объяснения и возражал на замечания, делаемые директором. Смирнов в очередной раз отказал в удовлетворении требований, указав основания, почему они неисполнимы. На следующий день забастовка распространилась на другие заводы Петербурга, и им были также предъявлены широкие экономические требования.

Георгий Гапон 19 января 1905 года приехал в Нарвский отдел «Собрания» и произнес зажигательную речь, в которой призывал рабочих обратиться со своими нуждами непосредственно к царю. Сущность речи состояла в том, что на рабочего не обращают внимания, не считают его за человека, правды нигде нельзя добиться, все законы попраны, и рабочие должны поставить себя в такое положение, чтобы с ними считались, как с людьми. При этом призывал всех рабочих, с женами и детьми, идти 22 января в 2 часа дня к Зимнему дворцу.

В тот же день Гапон на основании предложенных ему набросков составил текст петиции на имя царя. В основу петиции положена мартовская «программа пяти», к которой добавил пространное предисловие и краткое заключение. Предисловие, написанное в стиле церковного красноречия, включало в себя обращение к царю, описание бедственного положения и бесправия рабочих и требование немедленного созыва Учредительного собрания. Текст петиции читался во всех отделах «Собрания», и под ним собирались тысячи подписей.

Чтобы обеспечить мирный характер движения, Гапон вступил в переговоры с представителями революционных партий. Встречался с социал-демократами и эсерами и просил их не вносить раздор в народное движение. За два дня устроил встречу с представителями революционных партий за Невской заставой, на которой убеждал их присоединиться к мирному шествию, не прибегать к насилию, не выбрасывать красных флагов и не кричать «долой самодержавие».

Чтобы не дать властям повода применить силу, Георгий Гапон решил придать движению максимально мирный характер. Принято решение, что народ пойдет к царю абсолютно безоружным и не допустит никаких беспорядков. Эту мысль настойчиво внушал рабочим в своих выступлениях. Предвидя, что царь не захочет выйти к народу из опасения за свою жизнь, потребовал от руководящего кружка рабочих поклясться, что они гарантируют безопасность царя ценой своей собственной жизни. Накануне выступления направил письма министру внутренних дел Петру Святополк-Мирскому и царю Николаю II с призывом избежать кровопролития.

Утром 22 января 1905 года Георгий Аполлонович Гапон во главе Нарвского отдела «Собрания» двинулся в направлении Зимнего дворца. С ним шло не менее пятидесяти тысяч человек. Другие рабочие шли от своих отделов, рассчитывая соединиться на Дворцовой площади. Перед выступлением священник обратился к толпе со словами: «Если царь не исполнит нашу просьбу, значит, у нас нет царя». В последний момент решено придать процессии характер крестного хода. Из ближайшей часовни взяты четыре хоругви, иконы и священническая епитрахиль, в которую облачился Гапон. Впереди шествия несли портреты царя и большой белый флаг с надписью: «Солдаты! Не стреляйте в народ!».

Когда толпа приблизилась к Нарвской заставе, ее атаковал отряд кавалерии. Гапон скомандовал: «Вперед, товарищи! Или смерть, или свобода!» - после чего толпа сомкнула ряды и продолжала движение. В это время по толпе произведены ружейные залпы, и первые ряды повалились на землю. Залпами убиты ближайшие соратники - рабочий Иван Васильев и телохранитель Филиппов, шедшие рядом с ним. Сам священник получил легкое ранение в руку и был повален на землю общим напором толпы. После последнего залпа задние ряды обратились в бегство, и шествие было рассеяно. Этот день вошел в историю под названием «Кровавого воскресенья».

После расстрела демонстрации Георгия Гапона увел с площади эсер Рутенберг. По дороге его остригли и переодели в светскую одежду, отданную одним из рабочих, а затем привели на квартиру писателя Максима Горького. На квартире написал послание к рабочим, в котором призывал их к вооруженной борьбе против самодержавия. Вечером того же дня пришел на собрание левой интеллигенции в Вольно-экономическом обществе. Выступая перед собравшимися, призвал их поддержать народное восстание и помочь рабочим добыть оружие.

По настоянию эсеров Гапон решил выехать из Петербурга, а через несколько дней решено переправить его за границу. Рутенберг дал ему адреса и пароли для перехода через границу и для явки за границей. Однако по дороге разминулся с ожидавшими его лицами, и ему пришлось переходить границу самостоятельно. Прибыв в пограничный район, заключил сделку с местными контрабандистами, и в конце января один, без документов перешел русско-германскую границу близ Тауроггена.

В начале февраля 1905 года Георгий Гапон прибыл в Женеву - главный центр зарубежной деятельности русских революционеров. В это время о священнике-революционере писали все европейские газеты, и имя его было у всех на слуху. И социал-демократы, и эсеры мечтали заполучить в свои ряды человека, способного руководить рабочим движением. В умении влиять на толпу ему равных не было.

В Швейцарии Георгий Гапон встречался с революционерами, представителями различных партий. Но стать членом одной из организаций не спешил. Лидер рабочего движения считал, что в России должна свершиться революция, но только он может стать ее организатором. За границей встречался с Владимиром Лениным. Священник являлся человеком, тесно связанным с рабочими массами, а потому будущий вождь тщательно готовился к разговору с ним. В мае 1905 года все же вступил в партию эсеров. Однако его не ввели в центральный комитет и не посвятили в конспиративные дела. Это возмутило бывшего священника, и в результате порвал с эсерами.

Николай Второй 17 октября 1905 года личным манифестом объявляет амнистию всем участникам событий 9 января. После этого Гапон немедленно возвращается в Петербург и намеревается возродить «Общество фабричных и заводских рабочих», а также начать издавать рабочую газету. Для этого требовалась не только легальность, но и связи с полицией. В январе 1906 года газета «Русь» опубликовала статью «Долой маску», в которой назвала его тайным агентом охранки, со своей стороны Департамент полиции предъявил ему обвинение в получении денег от «вражеской Японии».

Оказавшись в отчаянном положении, Георгий Гапон стал предпринимать попытки спасти свою репутацию. Защищаясь от обвинений, обратился в газеты с открытым письмом, в котором требовал над собой общественного суда. Священник обещал предоставить суду документы, освещающие его отношения с Витте и другие стороны деятельности. 

Георгий Гапон 10 апреля 1906 года выехал из Петербурга по Финляндской железной дороге и не вернулся обратно. Уезжая, не взял с собой ни вещей, ни оружия, и обещал к вечеру вернуться. На даче Звержинской в Озерках 13 мая обнаружено тело священника. Вскрытие показало, что смерть наступила от удушения. Похоронен на Северном кладбище Санкт-Петербурга.

Сочинения Георгия Гапона

Семья Георгия Гапона