В истории русской архитектуры есть имена, которые сияют подобно звездам, озаряя своим творчеством целые эпохи. Андрей Никифорович Воронихин — одна из таких фигур, чей путь от крепостного крестьянина до академика и зодчего, определившего облик Северной столицы, кажется почти невероятным. Его жизнь — это история не только гениального творца, но и человека, сумевшего преодолеть жестокие обстоятельства рождения благодаря силе таланта и воле случая, подарившего ему покровительство могущественного рода Строгановых. С его именем неразрывно связан образ величественного Казанского собора, ставшего символом не только Санкт-Петербурга, но и всей русской имперской мощи начала XIX века.
Андрей Никифорович Воронихин родился 17 (28) октября 1759 года в селе Новое Усолье Соликамского уезда Пермской губернии (ныне город Усолье Пермского края). Он появился на свет в семье крепостных крестьян, принадлежавших знаменитому промышленнику и меценату графу Александру Сергеевичу Строганову. С ранних лет мальчик проявил незаурядные способности к рисованию, и его судьба круто изменилась, когда граф Строганов, известный ценитель искусств, обратил внимание на его талант. В 1777 году по приказу графа юного Воронихина отправили учиться в Москву, где он попал в артистическую «команду» к самим Василию Баженову и Матвею Казакову — ведущим архитекторам русского классицизма, что стало для него бесценной школой мастерства.
Получив блестящее для своего положения начальное образование в строгановской иконописной мастерской Гавриила Юшкова на Урале, Воронихин в Москве не только осваивал азы архитектуры, но и подрабатывал, выполняя заказы по росписи и реставрации фресок в Троице-Сергиевой лавре. Около 1779 года судьба вновь совершила поворот: по распоряжению Строганова молодой человек перебрался в Санкт-Петербург, где поселился в великолепном Строгановском дворце и был приставлен к сыну графа, Павлу. Эта близость к аристократической среде открыла ему доступ к лучшим коллекциям искусства и библиотекам.
Важнейшим событием, определившим дальнейшую траекторию жизни Воронихина, стало получение «вольной» в 1786 году. Обретя свободу, он вместе с Павлом Строгановым и его воспитателем, французом Шарлем Роммом, отправился в многолетнее образовательное путешествие по Европе. Он посетил Германию, Швейцарию и Францию, где углубленно изучал не только архитектуру и живопись, но и математику, механику, естественные науки. Пребывание в революционном Париже, где молодые люди даже оказались вовлечены в политические события, завершилось срочным возвращением в Россию по приказу императрицы Екатерины II. Однако к этому времени Воронихин вернулся на родину уже сложившимся профессионалом с широким европейским кругозором.
Первыми значительными работами Воронихина после возвращения стали проекты для его благодетеля. В начале 1790-х годов он приступил к переделке интерьеров Строгановского дворца на Невском проспекте, создав великолепный вестибюль с мощными колоннами, Картинную галерею и уникальный Минеральный кабинет, увенчанный куполом. Параллельно он работал над Строгановской дачей на Черной речке, а за картину «Вид Строгановской дачи» в 1797 году был удостоен звания академика перспективной живописи Императорской Академии художеств.
Подлинный триумф и бессмертие в истории искусства принес Воронихину Казанский собор. В 1799 году был объявлен конкурс на проект нового главного храма Санкт-Петербурга, в котором участвовали виднейшие зодчие, включая Чарлза Камерона и Джакомо Кваренги. Победу в этом соревновании одержал проект Воронихина, во многом благодаря поддержке графа Строганова, ставшего председателем попечительского совета строительства. Возводя собор в 1801-1811 годах, архитектор блестяще решил сложнейшую градостроительную задачу: по церковному канону алтарь должен быть обращен на восток, а главный вход — на запад, но храм нужно было обратить к Невскому проспекту северным фасадом. Воронихин нашел гениальное решение, пристроив к северному фасаду грандиозную полуциркульную колоннаду, которая стала символом гармонии между волей человека и божественным промыслом. Это сооружение принесло ему не только всероссийскую славу, но и орден Св. Анны II степени и пожизненную пенсию.
Параллельно с грандиозной стройкой на Невском проспекте Воронихин активно занимался педагогической деятельностью. С 1800 года он начал преподавать в Академии художеств, а в 1802 году был удостоен звания профессора архитектуры. Он воспитал целую плеяду талантливых зодчих, передавая им принципы русского ампира, одним из основоположников которого он сам являлся. Даже в личной жизни, всегда находившейся в тени профессиональной, архитектор проявил решительность: в 1801 году он женился на англичанке Мэри Лонг, бывшей помощнице Чарльза Камерона, и обрел верную спутницу жизни.
К числу других выдающихся построек зрелого мастера относятся здание Горного института (1806-1811) с его монументальным двенадцатиколонным портиком, ставшим олицетворением мощи Российской империи. Он также работал над созданием колоннад и каскадов в Петергофе, за что они получили название «воронихинских», участвовал в оформлении дворцово-парковых ансамблей Павловска, Гатчины и Стрельны. Его творческий потенциал казался неиссякаемым: после Отечественной войны 1812 года он даже начал работу над проектами памятников в честь победы, но завершить их ему было не суждено.
Андрей Никифорович Воронихин скончался 21 февраля (5 марта) 1814 года в Санкт-Петербурге на 55-м году жизни. Причиной смерти, вероятно, стало истощение организма, вызванное колоссальным многолетним напряжением сил на строительстве собора и других объектов. Он ушел из жизни в зените славы, окруженный учениками и почитателями его таланта.
Бывшего крепостного похоронили с высочайшими почестями на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры — некрополе, где находили последний приют лишь самые выдающиеся деятели России. Памятник на его могиле выполнен в виде гранитной колонны, на которой изображен главный труд его жизни — Казанский собор, ставший ему вечным памятником. Творчество Воронихина ознаменовало собой переход от классицизма к русскому ампиру, а его личная судьба навсегда осталась примером торжества таланта и воли над сословными предрассудками.