Владимир Маяковский умер 14 апреля 1930 года, в Москве, на Лубянке, по адресу Лубянский проезд дом 3/6, строение 4 на четвертом этаже коммунальной квартиры, где располагалась его комната-мастерская. Поэт скончался от огнестрельного ранения в область сердца. На момент смерти Маяковскому было 36 лет.

Последний год жизни начался ужасно для Маяковского. Он много болел. В феврале друзья писателя Лиля и Осип Брик уехали в Европу. Маяковского описывали в газетах как «попутчика советской власти» - в то время как он сам видел себя пролетарским писателем. Произошел конфуз с его долгожданной выставкой «20 лет работы», которую не посетил никто из видных литераторов и руководителей государства, на что надеялся поэт.

Без успеха в марте прошла премьера пьесы «Баня», провал ожидал и спектакль «Клоп». В начале апреля 1930 года из сверстанного журнала «Печать и революция» изъяли приветствие «великому пролетарскому поэту по случаю 20-летия работы и общественной деятельности». В литературных кругах циркулировали разговоры о том, что Маяковский исписался. Поэту отказали в визе для заграничной поездки.

За два дня до самоубийства, 12 апреля, у Маяковского состоялась встреча с читателями в Политехническом институте, на которой собрались, в основном, комсомольцы. Прозвучало много нелестных выкриков с мест. Поэта повсюду преследовали ссоры и скандалы. Его психическое состояние становилось все более нестабильным.

С весны 1919 года Маяковский, несмотря на то, что постоянно жил с Бриками, располагал для работы маленькой комнатой-лодочкой на четвертом этаже в коммунальной квартире на Лубянке, ныне это Государственный музей Маяковского. В этой комнате и произошло самоубийство.

Утром 14 апреля у Маяковского было назначено свидание с Вероникой Полонской. С Полонской поэт встречался уже второй год, настаивал на ее разводе и даже записался в писательский кооператив в проезде Художественного театра, куда вместе с Норой собирался переехать жить.

Предсмертное письмо, заготовленное двумя днями ранее, внятное и подробное, что, по мнению исследователей, исключает версию о спонтанности выстрела, начинается словами: «В том, что умираю, не вините никого, и, пожалуйста, не сплетничайте, покойник этого ужасно не любил». Поэт называет Лилю Брик, а также Веронику Полонскую, мать и сестер членами своей семьи и просит все стихи и архивы передать Брикам. На похороны Брики успели прибыть, срочно прервав европейское турне. Полонская же, напротив, не решилась присутствовать, поскольку мать и сестры Маяковского считали ее виновницей гибели поэта.

Три дня при нескончаемом людском потоке прощание шло в Доме писателей. К Донскому кладбищу поэта в железном гробу под пение «Интернационала» провожали десятки тысяч поклонников его таланта. По иронии судьбы, «футуристический» железный гроб Маяковскому сделал скульптор-авангардист Антон Лавинский, муж художницы Лили Лавинской, родившей от связи с Маяковским сына.

Поэт был кремирован в открытом тремя годами ранее первом московском крематории близ Донского монастыря. Мозг был изъят для исследований Институтом мозга. Первоначально прах находился там же, в колумбарии Нового Донского кладбища, но в результате настойчивых действий Лили Брик и старшей сестры поэта Людмилы урна с прахом Маяковского 22 мая 1952 года была перенесена и захоронена на Новодевичьем кладбище.

Предсмертная записка Владимира Маяковского