Дневное сообщение Совинформбюро 11 марта 1942 года

В течение ночи на 11 марта на ряде участков фронта советские войска вели наступательные бои против немецко-фашистских войск.

Бойцы гвардейской части под командованием тов. Миронова за один день боёв заняли три населённых пункта и захватили вражеский танк, 4 пулемёта, 3 орудия. Гитлеровцы понесли большие потери. Захвачены пленные.

Наши части, действующие на отдельных участках Ленинградского фронта, за два дня боёв с противником разрушили 12 деревоземляных огневых точек, 27 блиндажей и землянок и взорвали крупный немецкий склад с боеприпасами. Противник за это время потерял убитыми 1.500 солдат и офицеров.

Санитар Горячев под огнём врага вынес с поля боя 14 раненых бойцов вместе с их оружием и оказал им первую медицинскую помощь.

Успешно действовали в бою за населённый пункт С. бойцы миномётной роты. В этом районе противник предпринял несколько контратак, но каждый раз был вынужден откатываться, встречая ураганный огонь миномётчиков. Немцы оставили на поле боя до 75 трупов. Особенно отличились в бою расчёт младшего сержанта Кесарина и наводчик Крутихин.

Пленный ефрейтор 8 роты 460 полка 260 немецкой пехотной дивизии Вильгельм Денгер рассказал: «Наша рота понесла тяжёлые потери. Несмотря на неоднократное пополнение, в ней осталось лишь 60 человек. Прибывающие в нашу часть резервисты, как правило, в возрасте от 35 до 45 лет. Они плохо обучены и мало боеспособны. Большие потери наша рота понесла и в командном составе. Выбыли из строя два командира роты. Сейчас ею командует Фельдфебель. Условия, в которых находятся наши солдаты, буквально невыносимы. Мы все завшивели. Каждый день уносит кого-нибудь в могилу. Теперь уже почти никто не верит в победу Германии. Все разговоры между солдатами сводятся к одному: «Когда мы вернёмся домой?»

Пленный солдат 11 роты 318 полка 213 немецкой пехотной дивизии Адольф Бойм рассказал: «23 февраля русские предприняли сильную атаку на деревню, в которой стояли подразделения нашего полка. Русские танки косили наших солдат огнём и давили гусеницами. Поднялась невообразимая паника. Бросив оружие, солдаты и офицеры пытались скрыться, но бежать было некуда. В живых осталась только небольшая группа солдат. Они подняли руки и сдались в плен».

У убитого немецкого унтер-офицера Вильгельма Ор найдено неотправленное письмо к жене в Берлин. В нём говорится: «Русские атакуют нас, и мы должны отступать. Что же будет весной? При одной этой мысли мне становится страшно. Сегодня я сам не свой; я не знаю, что со мной творится».

700 тонн нефтепродуктов сверх нормы перевозят за каждый рейс передовой танкер Каспийского моря, где капитаном тов. Носков.

Вечернее сообщение Совинформбюро 11 марта 1942 года

В течение 11 марта наши войска вели упорные наступательные бои на многих участках фронта. Вражеские войска несут большие потери в людях и технике.

По уточнённым данным, за 8 марта советской авиацией уничтожено не 39 немецких самолётов, как об этом сообщалось ранее, а 83 немецких самолёта, в том числе 39 трёхмоторных транспортных самолетов «Ю-52».

За 10 марта уничтожено 19 немецких самолётов. Наши потери - 5 самолётов.

В течение 10 марта частями нашей авиации уничтожено и повреждено около 180 автомашин с войсками и грузами, 45 повозок с боеприпасами, 5 орудий, 2 зенитно-пулемётные точки, взорвано 2 склада с боеприпасами и 1 склад с горючим, разрушен железнодорожный эшелон, рассеяно и частью уничтожено до батальона пехоты противника.

Одна наша часть (Юго-Западный фронт) заняла несколько населённых пунктов.

Противник оставил на поле боя 650 трупов. Среди захваченных трофеев: 11 орудий, 55 пулемётов, 32 автомата, 400 винтовок, 25 миномётов, 4 противотанковых ружья, 60.000 патронов, 6.800 мин, 1.800 гранат, 100 лошадей, один танк, 5 радиостанций и другое военное имущество.

Наша гвардейская часть, действующая на Калининском фронте, за два дня уничтожила 450 немецких солдат и офицеров. Артиллеристы этой части прямой наводкой подбили 4 вражеских танка. На. другом участке наши бойцы, прорвав укреплённую полосу противника, захватили 21 пулемёт, 4 орудия, 100 винтовок и много боеприпасов. На поле боя немецкие войска оставили сотни трупов.

Лётчики авиачасти, где командиром тов. Немцевич, 9 марта уничтожили 5 немецких полевых орудий, 8 миномётов, 26 автомашин, 6 пулемётов, 8 повозок, разрушили 37 опорных пунктов противника, рассеяли и частью уничтожили до 350 немецких солдат и офицеров. В этот день экипажи лейтенантов Шалаева и Корчагина по 5 раз летали на бомбёжку войск противника. По 4-5 боевых вылетов сделали лейтенанты Харитонов, Панфилов и Кореев.

Во время атаки укреплённого противником населённого пункта В. один из наших танков был подбит и остановился в расположении противника. В танке остался механик-водитель Коваленок. Два дня т. Коваленок пробыл в машине, отстреливаясь от врага. Выбив немцев из населённого пункта, наши бойцы выручили отважного танкиста.

Партизанский отряд товарища К., действующий в одном из районов Харьковской области, оккупированных немцами, за полтора месяца уничтожил 24 немецкие автомашины и 7 повозок с боеприпасами, снаряжением и продовольствием, порвал в нескольких местах телеграфную линию и вырезал 10 километров полевого телефонного кабеля. За это же время партизаны уничтожили более 150 немецко-фашистских оккупантов.

В донесении командира батальона 21 пехотного полка 17 немецкой пехотной дивизии обер-лейтенанта Фрусайта «О состоянии подразделения на 20 февраля 1942 года» говорится: «В результате ожесточённых боёв, имевших место со времени подачи последнего донесения, пополнение, полученное 3 января 1942 года за счёт артиллеристов, полностью выведено из строя, а пополнение, поступившее 12 февраля из Германии, имеет большие потери. Три четверти всех людей батальона требуют продолжительного содержания в лазарете, но в связи с большим недостатком личного состава они не могут быть освобождены от несения тяжёлой службы. Моральное состояние солдат сильно поколеблено. Пополнение, прибывшее 12 февраля,- в большинстве своём пожилые люди с недостаточной военной подготовкой, и лишь единицы знают пулемёт. Для наступления эти люди не годятся, а для обороны приходится их использовать при строжайшем наблюдении со стороны начальников. Частично эти люди приходят на фронт уже обмороженными и больными».

Перешедший на нашу сторону финский солдат Вяйне Неваранта из отдельного финского батальона «Пярми» рассказал: «В стране и армии нарастает возмущение против правящей клики Маннергейма-Рюти, продавшейся Гитлеру. В некоторых воинских частях имели место стихийные выступления против войны. Солдаты 26 полка «С» отказались идти в бой. Командование армии отдало многих солдат под суд, а полк расформировало. Дезертирство из армии принимает всё более широкие размеры. Тюрьмы и лагери переполнены арестованными. Например, в тюрьме местечка Сукева было 700 заключённых дезертиров. Многие вооружённые дезертиры скрываются в землянках, в лесных избушках. Они ведут партизанскую борьбу против шюцкоровцев и полиции, совершают диверсионные акты. Недалеко от деревни Карккила действовал отряд дезертиров численностью в 100 человек. Этот отряд взорвал железнодорожный мост в Карккила».

Немецкий обер-ефрейтор К. Вернер писал Георгу Кунцу в Берлин: «Надеемся, что к весне нас отведут в тыл. Ведь мы представляем собой какой-то сброд».

По требованию германского командования венгерские лакеи Гитлера подготовили для отправки на советско-германский фронт маршевую роту 1 гонведского полка. Узнав об этом, солдаты отказались ехать на фронт. Несмотря на угрозы командования, они категорически заявили, что не будут воевать против советской армии. Венгерские власти жестоко расправились с отказавшимися повиноваться солдатами. Унтер-офицеры были арестованы и брошены в тюрьму. Солдаты под усиленной охраной отправлены из г. Будапешта в г. Сегед.

Трудящиеся Узбекистана за время войны внесли в фонд обороны СССР 57.492 тысячи рублей деньгами, на 56.327 тысяч рублей облигаций государственных займов, много золотых и серебряных вещей. В фонд обороны внесено также 2.777.518 килограммов хлопка-сырца, 17.962 килограмма коконов, большое количество кож, зерна и других сельскохозяйственных продуктов.