Город Харьков, 24 октября 1941 года был оккупирован 6-й армией вермахта, под командованием Вальтера фон Рейхенау и 55-м армейским корпусом Эрвина Фирова. Город был сдан почти без боя, из-за предшествующей катастрофы под Киевом. Обербургомистром был назначен немецкий полковник Петерскнотте, который вскоре передал свои полномочия Александру Крамаренко.

За время оккупации постоянное население города уменьшилось минимум на 700 тысяч человек. С учетом беженцев, с которыми население до оккупации составило 1,2 - 1,3 миллиона человек, - на миллион и больше. По данным советских властей, 120 тысяч человек, в большинстве своем молодежь, были угнаны в рабство в Германию, около 70 - 80 тысяч погибли от голода, холода и лишений, особенно в первую зиму оккупации. Около 30 тысяч было убито немцами, включая 16 тысяч оставшихся в Харькове евреев, преимущественно стариков, женщин и детей. Харьков стал самым разрушенным из всех крупных городов СССР после Сталинграда.

После тяжелого поражения советских войск в Киевской оборонительной операции главные военные события на южном участке советско-германского фронта развернулись в харьковском направлении. Немцы бросили против защитников города свою 6-ю армию во главе с генералом-фельдмаршалом Вальтером фон Рейхенау.

Этим войскам противостояли ослабленные предыдущими боями части 38-й армии, которыми командовал генерал-майор Виктор Цыганов. Эти части граничили на севере с подразделениями 5-го кавалерийского корпуса, а на юге - с 6-й армией генерала Родиона Малиновского.

Несмотря на упорное сопротивление советских частей и ожесточенные бои в центре и отдельных районах, 24 октября 1941 года Харьков был захвачен немецкими войсками. Корпус под командованием генерала Эрвина Фирова, который находился на правом фланге немецкой шестой армии, охватил Харьков с обеих сторон и заставил советские войска покинуть город.

Особую жестокость оккупантов определила среди других факторов система местной власти, организованная в Харькове. В отличие от других захваченных украинских городов, где власть была передана гражданским органам, в прифронтовом Харькове для управления захваченной территорией создавались специальные органы военного управления. В руках боевых частей был полный контроль над городом. Организация военного управления совершалась на основе общих принципов и приобретенного во время войны опыта.

Еще накануне захвата города был издан приказ о создании городской комендатуры во главе с генералом Эрвином Фировом. Он и стал первым комендантом города, пробыв на этой должности до 3 декабря 1941 года. Основным заданием городской комендатуры Харькова, в соответствии с директивой командования, стало решение всех военных вопросов, касающихся города. Она также должна была отдавать приказы и распоряжения местному украинскому управлению и контролировать их исполнение.

Общеполицейские функции в городе должна была выполнять полиция порядка, которая состояла, в соответствии с указом от 26 июня 1936 года, из шуцполиции, жандармерии, полиции пожарной охраны и некоторых других подразделений. Она исполняла различные задания от патрульной службы на местах до полного, часто многонедельного, использования на фронте с составе вермахта при особенно критических обстоятельствах. Ее главное задание состояло в обеспечении безопасности занятых районов.

Однако даже значительных немецких сил было явно мало для наведения порядка в Харькове. Поэтому новая власть привлекала к службе в полиции местное население. На Украине уже с первых дней оккупации началось создание украинской милиции, которая со временем становилась все более неподконтрольной немецкой оккупационной власти и занималась вопросами построения украинской государственности и местного самоуправления. Однако такое течение событий не устраивало оккупационную власть.

Учитывая большую потребность в специальных полицейских силах и неприемлемость существования малоконтролируемой местной милиции, рейхсфюрер СС и шеф немецкой полиции Гиммлер издал 6 ноября 1941 года указ о создании специальных полицейских сил из местного населения, или приказ о так называемом «шуцманшафте». Исполняя директиву Гиммлера, на Украине 18 ноября 1941 года был издан указ о «роспуске неподконтрольной украинской милиции» и организации «шуцманшафта».

Несмотря на все зверства гитлеровцев, в Харькове, как и в других городах, были силы, поддерживавшие оккупантов. В первую очередь к их числу относилась Организация украинских националистов. Своей главной целью данная организация провозгласила создание независимого украинского государства. Для достижения этой цели оуновцы пошли на сотрудничество с оккупационным режимом.

По этой причине в Харькове была создана украинская вспомогательная полиция, поддерживавшая действия немцев. В декабре 1941 года украинская полиция смогла организовать несколько маршей по городу с оркестром и исполнением националистических песен. Однако широкой социальной базы оуновцы в Харькове так и не нашли. Более того, впоследствии большинство членов ОУН в Харькове были репрессированы оккупационной властью.

Создание сложной структуры органов управления было направлено, прежде всего, на деморализацию местного населения. С этой целью уже с первых дней оккупации стали проводить публичные повешения настоящих или вымышленных участников советского движения сопротивления. Военное командование города собирало население на центральной площади города, после чего вешало обреченных на казнь на балконе дома областного комитета партии.

Такая ужасная картина вызывала панику среди присутствующих, люди начинали убегать с места казни, начиналась давка, кричали женщины и дети. Но на этом оккупанты не остановились, они постоянно совершенствовали методы уничтожения людей. В январе 1942 года на улицах Харькова появился специальный автомобиль с герметичным кузовом, предназначавшийся для уничтожения людей - газваген, прозванный в народе «душегубкой». В такой автомобиль загоняли до 50 человек, впоследствии погибавших из-за отравления угарным газом.

Как известно, с особой жестокостью гитлеровцы относились к евреям. В Харькове это вылилось в настоящую катастрофу. В специальные «желтые» списки было занесено 10 271 человек еврейской национальности, среди которых более 75% составляли женщины, старики и дети. Уже с первых дней оккупации евреи испытывали издевательства и преследования. Определенная часть харьковских евреев в предчувствии трагедии пыталась выдать себя за русских или украинцев, но все эти попытки оккупационная власть беспощадно разоблачала.

Приказ, в соответствии с которым все еврейское население города в двухдневный срок должно было переселиться на окраину города, в бараки станкостроительного завода, был издан 14 декабря 1941 года. Неповиновение каралось расстрелом. На протяжении нескольких дней, в лютый мороз, люди шли навстречу своей смерти.

В рассчитанные на 70-80 человек бараки загоняли до 800 человек. В созданном гетто евреев морили голодом. Замеченные в малейшем нарушении режима немедленно расстреливались. В конце декабря немцы объявили запись для желающих уехать в Полтаву, Ромны и Кременчуг. При этом не разрешалось брать с собой личные вещи.

На следующий день к баракам подъехали закрытые автомашины. Люди, поняв провокацию, отказывались в них садиться, но солдаты силой вывозили их из лагеря. На протяжении нескольких дней часть евреев на этих автомашинах, а часть - пешком доставили в Дробицкий яр, где все они были расстреляны.

С не меньшей грубостью немецкое командование обращалось и с советскими военнопленными, нарушая при этом Женевскую конвенцию о военнопленных, в соответствии с которой воюющие стороны были обязаны придерживаться гуманного отношения к людям, попавшим в плен. Большая трагедия произошла в первом армейском сортировочном госпитале по улице Тринклера, 5.

После повторного захвата Харькова немецкими войсками 13 марта 1943 года солдаты дивизии СС «Адольф Гитлер» живьем сожгли в первом сортировочном госпитале 300 раненых красноармейцев, которых не успели эвакуировать в советский тыл. А за несколько последующих дней расстреляли остальных раненых, оставшихся в госпитале - всего более 400 человек. Их трупы были закопаны во дворе госпиталя.

Война принесла боль и слезы в каждый дом, каждую харьковскую семью. Смерть была лицом войны. Об этом и сегодня напоминают более десяти мест массового уничтожения людей. Среди них - Дробицкий Яр, Лесопарк, лагеря военнопленных в Холодногорской тюрьме и районе ХТЗ, Салтовский поселок, клинический городок областной больницы, места публичных повешений вдоль улицы Сумской и на Благовещенском базаре, двор гостиницы «Интернационал», газвагены - душегубки. Все они стали мемориальными памятниками и напоминают живым о преступлениях оккупантов, трагедии войны.

Оккупация Харькова длилась 641 день, лишь с четвертой попытки, 23 августа 1943 года, немецкие оккупанты били выбиты войсками Красной армии из города. Харьков был настолько большим по площади и укрепленным оборонительными рубежами, что пять советских армий трех фронтов - Степного маршала Конева, Воронежского генерала Ватутина и Юго-Западного генерала Малиновского - брали его 17 дней.

Страшная картина предстала перед освободителями: в центре не осталось ни одного целого здания. Алексей Толстой, описывая разрушения в Харькове, сравнил город с Римом, разрушенным до основания варварами в V веке. Несмотря на это, с появлением первых воинов-освободителей на улицах города харьковчане стали выходить из своих убежищ. Люди плакали от счастья, обнимали, поздравляли солдат и офицеров, благодарили воинов за избавление от оккупантов.

Этот день можно с уверенностью назвать самым счастливым днем в жизни 190 тысяч человек, из более чем миллионного в сентябре 1941 года населения города, сумевших пережить оккупацию, вытерпеть все мучения и дождаться момента освобождения.

Первый в мире процесс против немецких военных преступников состоялся в Харькове в декабре 1943 года. Он создал юридический прецедент, закрепленный позже Нюрнбергским трибуналом: «Приказ не освобождает от ответственности за геноцид». Судили трех гитлеровцев - капитана Вильгельма Ландхельда, унтер-штурмфюрера СС Ганса Рица, старшего ефрейтора немецкой тайной полевой полиции Рейнгарда Рецлава, и одного коллаборациониста, водителя «душегубки» М. П. Буланова, виновных в массовом уничтожении жителей города. В присутствии 40 тысяч харьковчан преступники были повешены на Благовещенском рынке, где ранее оккупанты сами проводили массовые казни.