Имя Михаила Кутузова навсегда вписано в историю золотыми буквами. Его жизнь — это путь от юного кадета до спасителя Отечества, от раненого воина до мудрого стратега, чьи решения переломили ход войн и судьбы империй. В его биографии, как в зеркале, отразилась эпоха: Екатерина Великая, Наполеон, пожар Москвы и триумф русской армии. Но за славой побед скрывался человек, чей ум и терпение стали оружием сильнее сабель и пушек.
Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов родился 16 сентября 1745 года в Санкт-Петербурге, в семье генерал-поручика Иллариона Матвеевича. Дворянский род Кутузовых вел историю с XIII века, но именно Михаилу суждено было поднять его имя на недосягаемую высоту. Уже в детстве мальчик, воспитанный на рассказах о Петре I и сражениях Северной войны, мечтал о военной славе. В 12 лет он поступил в Инженерную школу, где его способности заметил сам Александр Суворов.
Военная карьера Кутузова началась рано. В 19 лет он уже командовал ротой Астраханского пехотного полка, а к 25 — участвовал в Русско-турецкой войне 1768–1774 годов. Под началом Румянцева и Суворова молодой офицер постигал науку побеждать. В 1774 году под Алуштом пуля пробила ему висок, лишив правого глаза. Ранение, едва не ставшее смертельным, закалило характер.
«Судьба оставила мне один глаз, чтобы видеть врага яснее», — шутил Кутузов, хотя боль преследовала его до конца дней.
К 1780-м годам он стал незаменимым дипломатом и военачальником. Екатерина II доверяла ему миссии в Крыму и Турции, где Кутузов, сочетая хитрость и обаяние, укреплял позиции России. Его успехи на переговорах впечатляли даже соперников: османский визирь как-то заметил, что «с Кутузовым лучше дружить, чем воевать». Но истинный талант Михаила Илларионовича раскрылся на поле боя. В 1790 году при штурме Измаила он возглавил колонну, решившую исход сражения. Суворов, обняв его после победы, произнес:
«Кутузов был моей правой рукой. Без него Измаил не пал бы».
К началу XIX века Кутузов стал живой легендой. Однако его отношения с Александром I напоминали тонкий лед. Император, ревновавший к славе полководца, отстранил его от командования после Аустерлицкого поражения 1805 года. Но когда в 1812-м «двунадесять языков» перешли Неман, выбор, как главнокомандующего, пал именно на него.
Бородинская битва стала кульминацией его стратегии. Пожертвовав Москвой, он сохранил армию, заманив французов в ловушку голодной зимы.
«С потерею Москвы не потеряна еще Россия. Но когда уничтожится армия, погибнут и Москва, и Отечество», — писал Михаил Кутузов царю Александру I.
Отступление Наполеона по старой Смоленской дороге, разоренной партизанами, подтвердило правоту старика-фельдмаршала. К декабрю 1812 года от «Великой армии» остались лишь жалкие остатки.
После изгнания французов Кутузов, уже тяжело больной, возглавил Заграничный поход. Но силы покидали его. 28 апреля 1813 года в силезском городке Бунцлау (ныне Болеславец, Польша) сердце полководца остановилось. По легенде, его последними словами были:
«Простите, братцы… Не довел…»
Тело Кутузова перевезли в Петербург и похоронили в Казанском соборе. Толпы людей шли за гробом, а солдаты клали на могилу свои Георгиевские кресты — высшую награду за храбрость.
Его смерть оплакивала вся Россия. Даже Наполеон, узнав о кончине противника, признал:
«Этот старик лишил меня величайшей победы».
Надгробие Кутузова, окруженное трофейными знаменами, стало символом непобедимости русского духа.
Кутузов не оставил мемуаров. Его стратегия говорила за него. Он понимал: война — это не только атаки, но и терпение, умение ждать и беречь солдат.
«Лучше быть слишком осторожным, чем обманутым», — повторял Михаил Илларионович Кутузов.
Его тактика «золотого моста» — дать врагу путь к отступлению, чтобы избежать лишних жертв, — до сих пор изучается в военных академиях.
Сегодня памятники Кутузову стоят в Москве, Петербурге, Бунцлау. Его имя носят улицы, корабли и ордена. Но главный монумент — память о человеке, который, потеряв глаз, видел дальше других, а проиграв битву, выиграл войну.